Небытие

В Упанишадах устанавливается несколько различных состояний сознания – от бодрствования (находит выражение в объективных формах) и снов (организуемых в соответствии с глубокими, субъективными побуждениями) до глубочайшего состояния подсознательного, выражаемого в снах самого глубокого характера, то есть лишенных образов.

Последнее состояние непосредственно соотносится с мистической идеей «ничто». Чтобы достичь нирваны и слиться с высшим началом, надо осознать, что это восточное «ничто» не является отрицанием окружающего мира и не означает смерть тела. Оно подразумевает состояние отстраненности и предельной сосредоточенности внутри себя – тогда мир и обращается в ничто. Или, иначе говоря, отсутствие конфликтов и контрастов – следовательно, отсутствие болезней, боли и перемен.

Подобная концепция небытия как «необъективной реальности» (и, следовательно, реальности невыразимой), возможно, пришла к еврейским мистикам из индийских Упанишад через Ближний Восток и Иран.

Как отмечает Иосиф бен Шалом, раввин, живший в Барселоне в XIII веке и символически описавший воскрешение Бога, особое знание должно быть посвящено тому, что связано с мистическим небытием. Оно, очевидно, и проявляется в каждом глубоком изломе бытия. Этот раввин также предположил, что при каждом изменении реальности или перемене формы изменяется состояние вещи, и пропасть небытия становится видимой ради мистического мига. Все меняется только путем взаимодействий с тем регионом абсолютного бытия, которое восточные мистики называли Ничто. Существует также каббалистическая анаграмма, которая подтверждает сказанное тем, что «небытие» по-еврейски обозначается как «Ain» и те же самые буквы образуют слово «I» – «Ani».

Примечание. Упанишады (в переводе с санскрита «тайное учение») – древнейшие философские и теософские трактаты, возникшие в Древней Индии задолго до начала христианской эры (самые древние упанишады датированы VII-VI веками до нашей эры). Индийцы причисляют их к так называемому Шрути, то есть словесным памятникам, сообщенным человечеству путем непосредственного божественного откровения. Большей частью упанишады изложены прозой, со стихотворными вставками, но некоторые из них написаны полностью в стихотворной форме, нередко в форме диалога между различными историческими лицами или мифическими персонажами.